Обычное начало пасмурного утра: постепенно светлеющее серое небо, тусклый рассеянный свет и недовольное кукареканье петухов. Впереди уже мало таких дней. Скоро встречать утро будут жгучее солнце и трупная голубизна неба. И нигде не будет убежища от смертоносных жёлтых лучей, проникающих под защитную плёнку, как отравленный воздух просачивается в дом через неплотно закрытые ставни на окнах.
Но злые дни пока не наступили. Ничто не мешало проникаться настроением апрельского утра. И было чем проникаться: густой туман скрывал очертания уродливых низких хибар, надрывал глотку соседский петух, в чьём крике слышалось отчаяние всех невольных домашних птиц. Петуху поддакивал вой посаженных на короткую цепь собак.
Да, псы, которым нужно движение, новые впечатления, сидят на цепях длиной в метр-полтора. И воют. Воют. Воют. Круглосуточно. А что ещё делать, когда вся твоя жизнь ограничена вонючей конурой и помоями с хозяйского стола? Я не понимаю, зачем сажать сторожевых псов на цепь: как они защитят дом от воров? Даже спусти их хозяин с цепи, на лапах с атрофированными мышцами никого не догонишь.
Мне нравится стоять в тумане и дышать влажным прохладным воздухом. Стремительно приближающиеся сиренево-серые тучи обещали дождь и пасмурную погоду. На душе стало хорошо: день должен быть приятным.
Улицу огласил новый, тревожный и непривычный звук — звон церковного колокола. Это так странно: стоять в тумане под низким серым небом и слушать созывающую на утреннюю молитву мелодию.
Мне стало интересно: пойдут ли люди в церковь в столь ранний час? Я вышел со двора и пошёл к месту сбора. На улице никого не было, единственные спутники моего пути — злобные собаки, заливающиеся лаем и гремящие цепями, когда я прохожу мимо их калитки.
Церковь была недалеко — небольшое деревянное здание с башней и колоколом на ней. Около строения стояла толпа мужиков и смотрела на дверь. Я плохо различаю человеческие лица, и мне показалось, что все пришедшие на молитву одинаковые. Протёр пенсне, присмотрелся. Одинаковые короткие светло-русые с грязно-жёлтым отливом волосы, маленькие свинячьи глазки, нос картошкой, тонкие, почти отсутствующие губы. Обычные крестьянские рожи, неудивительно, что мне они показались одинаковыми. Я и сам такой же, только волосы другие.
Промелькнула мысль: «А ведь я единственный из пришедших, кто внешне отличается от остальных!». Мужики перестали заклинать взглядом дверь и посмотрели на меня, словно услышали мои мысли. В книгах в такие моменты герой недоумевает: «Неужели я сказал это вслух?». Меня всегда это удивляло: неужто можно озвучить мысли и не заметить этого? Но жизнь — не избитый книжный штамп, и я точно знаю, что ничего не говорил.
Они смотрели на меня, а я чувствовал себя беззащитным и беспомощным. Я привык быть невидимым, незаметным для людей и котов. Видели меня лишь псы и притворявшиеся старухами оборотни. А люди меня никогда не слышат и не замечают. Нет, я не невидимка в буквальном смысле, меня просто не замечают. Могу станцевать румбу на остановке, и никто не отреагирует.
Я привык быть незримым наблюдателем, живущим среди людей полтергейстом. Но мужики заметили меня, а будучи замеченным сложно на глазах у всех снова стать призраком. Для этого нужно опять отвести взгляды. Как, наверное, ужасно быть всегда видимым. Мне хватило нескольких минут, чтобы почувствовать себя потерянным и несчастным.
Решил-ка я пойти домой подобру-поздорову, подальше от молча пялящейся на меня толпы одинаковых людей и полуразвалившейся церкви с колоколом.

@темы: прохладный сказ, крылья машин

---

Последние несколько дней меня преследует желание переехать в далёкую от городов деревню рядом с лесом. Хочется выйти к речке под холмом, сесть на траву и созерцать природу. Слева от меня густой лес. Над головой тяжёлое тёмно-серое небо.

Дальше четыре картинки:

@темы: прохладный сказ, внутри

---

Бывают такие далёкие и полузабытые воспоминания, когда не понимаешь, было это на самом деле, или приснилось. Я прочитал множество историй про ложные воспоминания. Большинство за реальные события глубокого детства приняли откровенные сны. Были люди, которые и во взрослом уме заметили несоответствия реальности и воспоминаний.
Но я пишу не об этом. А о странном воспоминании из детства.
Мне было 5-6 лет: достаточно мало, чтобы принять сон за реальное событие, но достаточно много, чтобы воспоминания из этого возраста не казались далёкими и размытыми.
Я любил гулять с родителями и бабушкой по лесу, пшеничным полям. Мы бродили вдоль речки и срывали камыши. Посещали местное капище и молча смотрели на древние идолы, укоризненно рассматривающие нас вырезанными из дерева глазами.
В тот раз мы с мамкой пошли в лес. У нас нет густой дремучей чащи, только искусственно выращенный хвойный лесок, рядом с которым дорога и гаражи. Но тогда мама предложила пройтись по лесу с другой стороны, на которой мы никогда не были.
Погода выдалась пасмурной, но мне всегда нравилась упадническая красота серых туч и приглушённые цвета лишённого солнца пейзажа. Мы шли через небольшое пшеничное поле. Я до сих пор помню запах тогдашнего надвигающегося дождя и поразивший меня контраст между желтизной пшеницы, зеленью сосен и серостью неба. Возможно, именно с тех пор ливень на фоне зелёного ландшафта начал ассоциироваться у меня с очищением.
— Помню, в лесу стоит одна интересная штука!.. — загадочным голосом сказала мамка. Что интересного может быть в выращенном людьми сосновом бору?
Но как только мы вошли в рощу, я увидел их. Несколько растущих в один ряд берёз. Мощных берёз, стволы которых по толщине не уступали дубовым. Из середины деревьев безумный скульптор вырезал изящные женские статуи. Заведённые назад руки приподнимали густые и длинные волосы-кору. Ног у них не было: они сливались со стволом.
Мы подошли к статуям, и из-за туч выглянули слабые солнечные лучи, неспособные пробиться сквозь сосновые ветки и осветить лица берёзовых женщин.
Мне показалось, что это не статуи, но живущие в деревьях дриады, стерегущие бор от нежеланных посетителей. Стражи, которые древнее самого леса. Древнее человека и их богов. Древнее стогов сена. Не их вырезали из берёз ради леса, но лес посадили ради них.
Дриады провожали нас осуждающими взглядами и бессильной злобой существ, неспособных сбросить облик статуй и прогнать пришельцев. Берёзовые девушки выглядели беспечными и миловидными, как и положено нимфам. Но от незамутнённого взрослой рациональностью взгляда ребёнка (на самом деле я и сейчас незамутнён рациональностью) не скрылось излучаемая лесными жительницами густая ненависть и настороженность.
Я рассказал об этом мамке, она лишь посмеялась над детскими страхами. Мы обошли нимф, но они продолжили смотреть вслед, будто поворачивались лицом к нам.
"Интересная штука" стояла позади статуй, скрытая высокими кустарниками и разросшимся хмелем. Храм дриад. Невысокое строение без двери, сделанное из блестящего коричневого камня. Мне было немного боязно заходить — мы дерзко врывались в жилище статуй-дриад — но мать бесстрашно вошла внутрь.
На стенах храма крепились выполненные из того же материала полки, на них стояли деревянные и каменные шкатулки. Простые прямоугольные и с вырезанными цветочными узорами. Гладкие и рельефные, с отверстиями на стенках и крышке. В шкатулках лежали украшения: длинные цепочки из красного золота, бронзовые кольца, перстни с сердоликами и серебряные диадемы.
Глаза разбегались, мне захотелось посмотреть и взять домой всё! Но мы не стали ничего трогать: дурное это дело, воровать подношение нимфам. Я хотел спасти шкатулки и украшения от мародёров, но было ясно: в храме они пролежат ещё сотни лет, как лежали до этого дня.
Мы положили все вещи на место, вышли из святилища и, сопровождаемые ненавидящим взором дриад, вышли из леса, чтобы никогда больше не зайти в него с этой стороны.

@темы: прохладный сказ, крылья машин

---

Дождливый весенний день. Я не люблю весну, считаю его самым грязным и неприятным временем года. Предвестником летней влажной гнилостной жары. Но сегодня шёл дождь. Приятный, успокаивающий и очищающий. Я люблю дождь — он освежает воздух и загоняет людей по домам. Ни одна мерзкая человечья морда не мешает бродить по городу.
Но я не бродил по городу. Сегодня мне захотелось посмотреть телевизор. Да, для меня редкое событие. Мне нравится выйти холодным дождливым ранним утром в предбанник и выключить старый ламповый телевизор, работе которого не мешает ни холод в -30, ни духота в +35.
В руках чашка горячего какао с молоком, на экране — середина (или конец?) фильма про ковбоев. Все самые странные передачи и кино начинаются в это время: в 1-4 часа ночи. И в этот раз кино отличалось от дневных примитивных мелодрам и детективов.
В кино была ночь. Тихая и чёрная, слышно только тяжёлое дыхание трёх скачущих от преследователей ковбоев. Не было обычной тревожной музыки или улюлюканья гонящихся за жертвами бандитов. Никто не стрелял из револьверов. Да и самих преследователей-то не было видно. Только смутные тени трёх главных героев, блики на пряжках и пуговицах.
Они часто оглядывались, но не разговаривали друг с другом. Чувствовалось их напряжение, ужас перед преследователями. Я ни разу не видел такого в вестернах. В других фильмах — да. В триллерах и ужасах, где маньяк или монстр гонится за детьми и простыми жителями. Но что так напугало ковбоев? Где их дух сражений?
А действие на экране всё не менялось. Тишина, темнота и топот копыт. Иногда камера показывала лица всадников — слегка освещённые, чтобы их было видно, но без нарушения окружающей темноты. Это был странный фон для какао с молоком и дождя за окном, не ожидал я увидеть по «Звезде» подобный фильм.
Через несколько минут в картине появилась новая деталь — белый огонёк света, как от современного фонаря. Современный фонарь в вестерне! Нет, я видел фильмы, в которых прошлое сочетается с будущим, но десять минут безмолвной скачки в темноте, единственное изменение в которой — фонарь?
А герои в ужасе перед лучом света пришпорили коней, но это не помогло — белый круг медленно приближался. Я наблюдал за растущим пучком света и думал: почему они просто не свернут? Но они не могли. Хотели, но не могли. Если ковбои свернут, будет только хуже.
Один из всадников завопил, но крик быстро оборвался. Ковбои остановились. Лидер несколько раз приглушённо позвал товарища (это было первое слово, которое я услышал в фильме), но ему не ответили. Всадники спешились и свернули от луча в сторону. Они долго шарили в темноте, звали пропавшего и его лошадь. Но никто не выходил. Они пропали: и ковбой, и его лошадь.
А луч приближался, теперь было видно силуэты держащих фонари людей. Смутные тёмные контуры, очертания ковбойских шляп. Коней у них не было. Они догнали всадников пешком.
Герои вскочили по лошадям, но их побег бессмысленный. Скоро белый свет коснётся спин всадников и они исчезнут, как и их товарищ.
Не доверяйте белому лучу света в ночной темноте. Ведь этот фильм был не просто фильмом.

@темы: прохладный сказ, крылья машин, бессвязный бред

---

Я часто вспоминаю город, в котором родился. Вспоминаю, как там улицы располагаются. Даже любопытно стало, как оно там всё сейчас. Правильно ли я помню улицы. Сдохли ли все одноклассники или мучаются ещё.
И тут вдруг вспомнил про один заброшенный магазин. Он был свински-розового цвета, низкий и длинный. И вот сижу я и думаю: а что было перед магазином? Позади помню: многоэтажки. С одного боку тоже многоэтажки, с другого — дорога и маленький магазин. А впереди, впереди-то что? Не помню. Прям не даёт мне это место покоя, думается и думается о нём. Как проклятое. Думал я думал, и придумал — а не съездить ли мне туда? Действительно, всё равно ведь городок недалеко, чуть ли не из окна видать.
И вот брожу я по рынку — ничего не изменилось. Обшарпанные стены, те же страшные рожи продавцов (только постаревшие), тот же ассортимент из 3,5 товаров. Эх, хорошо в краю родном, пахнет сеном и говном! Иду по полузабытым дорогам: вот засранная детская площадка, вот уродливые карусели во дворе детского сада, которые не изменились со времён моего раннего детства.
Оказывается, позади нашей старой квартиры был частный сектор. Я вспомнил об этом, только когда подошёл к серым покосившимся деревянным домам и случайно въебался ногой в лошадиное говно. Да, вон тот сарай, рядом с которым мы однажды гуляли с бабкой. Она сказала, что там живёт настоящий лев. Конечно, это была ложь, просто ей хотелось найти интересный повод погулять. А дорога от сада вправо шла мимо узкой гостиницы на холме и утыкалась в пожарный участок.
Но меня интересовали не эти дороги. Не эти места, о которых я знал, просто забыл. Дорога впереди заброшенного магазина. Бабка говорила, что там поля под свёклу, но я никогда туда не ходил. К полям вело несколько путей: сама трасса у магазина, тропинка от соседской многоэтажки и тропинка от нашей многоэтажки.
Я никогда не был на этих тропинках, дороге. Смотрел на них со стороны, подходил близко, но никогда по ним не ходил. Не боялся их, но чувствовал, что они ведут на чужую землю. Которая очень далеко от дома.
В этот раз я пройду по дороге.
Я удивился, увидев вместо заброшенного магазина современный супермаркет. Это было единственное изменение в городе. Но трасса оставалась там же. Ровная на фоне остальных дорог посёлка. Но незнакомая. Я шёл по ней, но видел впереди только полуразвалившиеся дома по левую руку и грязь — по правую.
Пасмурное бесцветное небо и холодный ветер. Грязно-розовые, болотно-зелёные и серо-коричневые стены однообразных домов. Старые избы выглядели заброшенными — не было видно жителей или прохожих. Никто мимо меня ни разу не проехал. Нет домашних животных. Не слышно лая собак, гогота гусей — обычных спутников частных секторов. Если коров, овец и коз держат далеко не в каждом секторе, то собаки живут почти в каждом доме, гуси — как минимум в одном.
Я шёл долго. Не люблю транспорт, поэтому могу идти очень долго.
Солнце неприятно ударило по глазам. Я прищурился и продолжил идти почти вслепую, пока глаза не привыкли к яркому свету. По обе стороны от дороги лежало бескрайнее ярко-зелёное поле. Не было пшеницы, грядок, только изумрудная трава. На которой не паслись лошади, коровы. Красивая безжизненная долина травы.



И насыщенно-жёлтых стогов сена. Огромных стогов сена. Они лежали рядом с дорогой, их было видно на горизонте. Я прошёл мимо одного из исполинов; он был высотой в пятиэтажный дом. Вдали они выглядели маленькими, но я понимал — это обман. На самом деле они гигантские. Бессистемно стоящие в поле травы, выглядящие, как жилища духов природы.
Но это были не жилища духов природы.
На чисто-синем небе не было ни одного облака. Ветер исчез. Тишина. Мне хотелось оглянуться посмотреть, остались ли тучи и грязь позади, или я так задумался, что не заметил смены погоды. Но я не оглянулся. Продолжил рассматривать чистые зелёные, жёлтые и синие цвета. Как на фотографиях. Я знаю, что природа щедра на яркие оттенки, но настолько насыщенные тона доступны только хорошему фотоаппарату.
А сейчас я видел это вживую. Неестественно-красивый пейзаж. Такой приветливый и жизнерадостный — даже солнце не резало глаза. Доброжелательный и... ненастоящий.
А стога сена лежали в поле, молчаливые и флегматичные стражи бесконечной поляны. Ни добрые, ни злые. Простые обитатели местности. Интересно, есть ли у стогов корни, которыми они едят, как растениями?
Я шёл мимо величественных монстров высотой в десятки, сотни метров и понимал — их создали не люди. Жёлтые громадины угнетали своим присутствием, давили на меня — жалкого маленького человека. Они выглядели старыми, старше города. Умрут страны, исчезнут цивилизации, но стога останутся. Бездвижные жители поля, в котором всегда лето. В котором нет животных.
Я бы хотел вернуться домой, но не могу. Дорога зовёт меня вперёд, вглубь долины сена. Возможно, я умру и превращусь в циклопический стог, питающимся кислотно-яркой травой, живущим под истерично-насыщенным небом.



Да, это ледяная история из серии «если автор до сих пор идёт по ебеням, то КТО ТАДА ЕЁ ПИСАЛ??7!1».

@темы: прохладный сказ, крылья машин

---

Вообще-то я не очень люблю еду, но иногда появляется конкретная еда, конкретная прекрасная еда, которая долго не надоедает. Тебе не хочется никакой другой пищи, только та еда. Вот так случилось с хлебом. Чудесным хлебом.
Однажды я проснулся и понял, что мне нужен только хлеб. Не люблю быстро просыпаться и сразу вставать, но тогда хлеб звал меня, тянул на кухню. Я чувствовал мучение лежащего в хлебнице хлеба. Одинокого. Думающего, что про него все забыли. Коты, домовой и живущий под ванной мёртвый мальчик, может, и забыли, но я — нет.
И вот кухня озарилась сиянием радостного меня, готового прижать хлеб к сердцу, кататься с ним на колесе обозрения, есть мороженое вместе. Но сияние быстро померкло — хлеба не оказалось. Ни кусочка. Ни чёрствого огрызка, ни жёсткого сухаря.
Есть вещи, которые не зависят от человека. Например, смерть. Человек может отдалить этот момент, но не может избежать. Заботиться о здоровье, держаться подальше от опасных развлечений и работы — ничего не поможет стать бессмертным. Смерть неотвратима, попытки человека тщетны. Все люди мертвецы от рождения.
Так и с хлебом. Мне придётся идти за ним в магазин. Он не появится в доме мгновенно сам. Придётся отложить встречу с хлебом на час.
В отделе с выпечкой пахло сырым тестом и хлебом. Приятные ненавязчивые ароматы вызывали тоску — я не смогу поесть хлеба как минимум полчаса, от магазина до дома не самый близкий путь. Но ассортимент радовал глаз: воздушные тёмно-бежевые, насыщенно-коричневые с орехами, нежные желтоватые кукурузные хлеба, бархатистые булки в сырной корке, заварные тёмно-шоколадные хлеба с ласковыми добрыми глазами.
Купив несколько штук, я шёл домой и думал, как вгрызусь в мягкую тестную плоть. Как запах муки пропитает волосы, кожу, кошачью шерсть, берёзовый веник домового и ванную. Как аромат хлеба покинет дом, затопит соседей, понесёт их к реке и аккуратно, но настойчиво утопит (хорошо, хорошо, это просто мечты!).
Я смотрел вокруг и видел коричневые крупные снежинки, падающие на коричневый нескользкий снег. Присмотревшись я понял, что это не снег и снежинки, а хлеб и крошки. Посмотрел на светло-бежевое небо, увидел хлебную мыльную воду, какая она бывает, если заварить хлеб.
Я видел коричневые кирпичные дома, которые состояли из буханок хлеба. Видел людей, выгуливающих батоны на роликах. Прохожие смеялись, вдыхали свежий хлебный запах, строили хлебную бабу, играли в хлебшки.
И я смеялся вместе со всеми. Думал, как насыплю котам сухарей, поставлю домовому кашицу из хлеба, отмою ванную ржаной мукой. Потому что никому нам ничего больше не нужно, только хлеб.

@темы: бессвязный бред, прохладный сказ

---

Я всегда любил изучать старые книги. Хрустящая пожелтевшая бумага, специфический запах, шероховатые и пыльные на ощупь корешки. Чувствую себя средневековым учёным, зарывшимся в пыльные фолианты.
Сейчас найти старые книги проще, не нужно идти в библиотеку — да, электронный файл не пахнет и не хрустит, но текст остаётся текстом независимо от формы, в которой он находится.
Художественные произведения я перекидываю на электронную книгу, но документальные тексты предпочитаю читать на компьютере. Мне нравится совмещать два занятия: чтение и изучение новой музыки. Даже придумал игру: я слушаю песню, пока не дочитаю видимый на экране текст + начавшийся абзац.
Вот и в тот раз я изучал пыльный нематериальный фолиант, когда всё началось.

Тихо погасла настольная лампа. Это было странно — обычно лампочки перегорают с треском, стекло чернеет. Но в этот раз светильник просто погас. Я не хотел возиться, выкручивать лампочку из люстры и вставлять в светильник, поэтому включил саму люстру.
Сейчас обычные лампочки не такие, как раньше. Они перегорают всего за пару месяцев, тогда как раньше работали годами. Но в люстре была новая энергосберегающая лампочка. У неё неприятный больничный свет, она слишком длинная и высовывается из коротких плафонов, но работает заметно дольше.
Через полчаса погасла и люстра. С новой энергосберегающей лампочкой. Удивившись совпадению и попавшейся именно мне бракованной лампочке, я написал висящему «онлайн» человеку, что дома поселились демоны. Если я перестану отвечать, пусть звонит Малдеру и Скалли.
Оставался ещё настенный светильник с маленькой и тусклой лампочкой. У неё был приятный тёмно-оранжевый свет, поэтому я редко включал светильник — берёг лампочку. Но при свете монитора клавиши видно плохо, выбора у меня не было.
Буквы на клавишах сливались в тусклом свете, но так я всё равно лучше ориентировался, а оранжевый полумрак добавлял больше атмосферы исследованию «фолианта».
Через пару часов плохое освещение началось сказываться на зрении — буквы размылись, казалось, что в комнате стало темнее. В комнате действительно стало темнее! Лампочка медленно затухала, свет из оранжевого превратился в светло-коричневый.
Я вспомнил часто повторяющийся сюжет сна. Мне 5-7 лет (во снах я почти всегда маленький ребёнок), домочадцев нет дома, ночь. Я сижу в зале и смотрю телевизор, но замечаю стоящую у окна на кухне чёрную мужскую фигуру.

Мне страшно, комнату освещает только телевизор. В зале становится то темнее, то светлее, в такт смены изображения на экране. Я вжался в диван, боясь привлечь внимание чёрной фигуры. Возможно оно исчезнет, если я включу свет? Это хорошая идея — до рассвета ещё далеко, а силуэту может надоесть стоять у окна.
Я прыгаю в сторону включателя, мгновенно оказываясь на другом конце зала. Ближе к включателям. Ближе к фигуре. Быстро жму на кнопку и... ничего не происходит. Люстра не зажигается.
Силуэт не изменил позы, будто не замечал моих действий.
Но оставался ещё торшер, две настольные лампы. Метнувшись к торшеру, я резко жму на включатель, но опять ничего не происходит. Телевизор продолжает работать, говоря: «Дело не в перебоях с электричеством!». Подхожу к первой лампе — ничего. Ко второй...
Зажглась!
Яркий жёлтый свет залил комнату, сделав её уютной, домашней и безопасной. Но радовался я недолго. Лампа потухала. Свет становился тусклее, зал — темнее. Вскоре я снова остался с бледным экраном телевизора.
Фигура не шевелилась и казалась тенью от мебели. Успокоившись, я подошёл к окну и выглянул на улицу. Темно. Нет света в других окнах, нет огней машин. Не слышно играющих по ночам на баяне соседей-алкашей, вообще ничего не слышно. Только телевизор.
Я остался один в тёмной комнате, единственным источником звуков и света был телевизор. Куда ушли ночью все родственники? Когда они вернутся? А я не могу никого позвать, никому позвонить — у нас нет телефона. Никто ко мне никогда не вернётся.
В тот день, когда начала тускнеть маленькая лампочка, я почувствовал себя героем старого повторяющегося сна. Мне нравится, когда в реальности происходит нечто такое, передающее настроение сна. Мне нравится сюрреалистическая атмосфера и неестественное спокойствие снов.
Скоро я останусь в темноте, освещаемый только монитором компьютера, а единственным источником звуков будут наушники. Если внезапно пропадёт интернет, а телефон окажется разряженным, никто меня не найдёт. Я останусь в тёмной комнате навсегда.
Вышел в зал и невольно прищурился, поразившись, как тут светло — наступило утро, чего я не заметил из-за плёнки на окнах. Заменил лампочки в светильнике и люстре. Работают.
Да, проблема оказалась в плохих лампочках. Вот так просто. В жизни всё намного скучнее, чем в страшилках.

@темы: прохладный сказ, произошедшее, крылья машин, жуть и страх

---

Почти каждое зимнее утро соседи начинают прогревать машину. Они из тех людей, которые купили драндулет, но не позаботились о месте для него. Поэтому утром они будят всю улицу отвратительным автомобильным грохотом, который сопровождается невыносимой бензиновой вонью.
Приходится закрывать окно и отключать отопление. Я заново засыпаю в тишине, представляя, как беру биту и разбиваю колымагу на части. Как после этого берусь за соседа и его отвратительную семейку. Это помогает заснуть.
В очень холодные дни на прогрев промёрзшей машины уходит несколько часов. Я успеваю окончательно проснуться, но тарантайка всё продолжает попёрдывать. Надеюсь, у них весь бюджет уходит на бензин. Желаю им страдать так же, как страдают из-за них другие люди.
Но вот автомобиль уехал, на улице снова запахло морозной свежестью, а не выхлопами. Можно выйти погулять. Мне нравится бесцельно бродить по улице. Нервировать сторожевых собак. Рассматривать чужих котов. В сильный мороз большинство людей сидят дома, поэтому я выбираю для прогулок именно эти дни.
Я люблю зимнее небо. Тусклое солнце, неспособное пытать мои глаза жгучими лучами. Чисто-синее или светло-серое небо. Приятные, не напрягающие взгляд цвета.
В тот день небо было другим. Оно было бежево-красным, как летом на закате. Однако тогда был полдень, а не вечер. Но меня это не беспокоило — небо интересно отражалось в крышах, стенах, на снегу, из-за чего пейзаж выглядел красноватым. Я не люблю красный, но в тот раз он успокаивал. Привычная улица смотрелась по-другому, я чувствовал себя героем сказки о волшебном путешествии в другой мир.



Конечно, ощущение праздника не могло длиться долго — скоро выйдут по делам жильцы, начнут лязгать калитками, завоют собаки. Но сейчас тихо. Очень тихо. Только ветер шумит.
Падал мягкий крупный снег, хрустел под ногами, мешал идти дальше. Но я не спешил и мог позволить себе неторопясь выбираться из плена сугроба. Я никогда никуда не спешу. Особенно тихими зимними днями.
Но вот сказка тишины и красного света была разрушена — кто-то включил музыку в машине. Мягкий женский вокал и ненавязчивые лёгкие мотивы с акустической гитарой эхом разнеслись по улице. Было в этом нечто странное: неестественный красный пейзаж, пустынность и электронное эхо мелодии. Я казался себе единственным человеком в необычном, но умиротворяющем параллельном мире.
Отпустив мысли на свободный «выгул», я перестал следить за временем и уходил всё дальше в сектор. Музыка не мешала, но приятно «оттеняла» зимнюю холодность.
Долго гулять в мороз не хотелось, поэтому около десяти песен спустя я повернул назад и побрёл к дому. Мне нравилось считать мелодии. Я заметил, что весь репертуар — стоящие на повторе семь композиций. Мало, но мне они не надоедали.
Улица оставалась незнакомой, кажется, я не приближался к дому. Меня это насторожило — я плохо ориентируюсь на местности и мог заблудиться. Нужды в ориентирах не было — никуда не сворачивал и шёл только прямо. Всё ещё было пусто и тихо. Не считая песен, к которым я ни приблизился, ни отдалился.
— у-У-уу, — снова пронёсся над домами вступительный напев. Обычно меня забавляют «у-у», «на-на» и «ла-ла» в серьёзных песнях, но то меланхоличное завывание внушало тревогу, в нём ощущались тоска и ожидание беды. Захотелось побыстрее попасть домой. Но знакомых зданий не было видно.
Темнело. Всё ещё рано темнеет, а я люблю гулять часами. С сумерками краснота неба не исчезла, но приобрела неприятные коричневые оттенки.
За всё время мне так никто и не попался. Стоящие на повторе несколько песен — единственные человеческие голоса, сопровождающие прогулку. И нечеловеческие тоже. Я не слышал собак и котов.
Падал, хрустел под ногами, мешал идти снег. Не пуская меня вперёд. Тогда я повернул и пошёл назад. А что ещё мне оставалось? Спустя десять (пятнадцать, тридцать?) минут я заметил знакомый поворот, который, вероятно, проглядел в прошлый раз. Гуляя я отвлекаюсь и не замечаю дороги, из-за чего часто сбиваюсь с пути.
Гневно залаяла почуявшая меня соседская собака. Ей ответил угрюмый чёрный пёс, большую часть времени тоскливо воющий на небо. Возможно, он тоже заметил, что с солнцем что-то не так.
Я зашёл к себе во двор. Музыка прекратилась.

@темы: произошедшее, бессвязный бред, прохладный сказ

---

Слышали вы страшные истории о зеркалах? Говорят, нельзя спать напротив зеркала. Мне кажется, лучше вообще ограничиться одним зеркалом в доме.
Истории же о неправильном отражении... В одних двойник из зеркала выглядит злым и неестественно здоровым. В других человек из Зазеркалья кажется больным, похожим на призрака. У обоих случаев есть общая черта — отражение не такое, как оригинал.
Присмотритесь к окружающему миру. Почитайте внимательнее истории из жизни в интернете. Всегда ли всё было именно так, как идёт сейчас? Я говорю не о политике или изменениях в стране, я говорю о нечто более глобальном.
Я почти точно помню время, когда мир стал другим. Мне было примерно 11-12 лет (нет, не пытайтесь списать чувство изменения на развал СССР), всё началось с солнца. Именно тогда оно стало ассоциироваться у меня с вестником несчастий. Гелиос на солнечной колеснице — пятый всадник Апокалипсиса.

В этом посте три картинки.

@темы: жуть и страх, прохладный сказ

---

Четыре часа. Сосед выходит на улицу и идёт в уличный туалет. Я не знаю, почему ему не нравится цивилизованная домашняя ванная комната, но история не об этом. Тихая и спокойная тёмно-синяя ночь, освещаемая пушистым снегом и оранжевыми фонарями.
Сосед выходит из кабинки и видит на моём участке чёрный силуэт: большая тёмная фигура с длинными волосами. Пряди переплетаются от ветра, превращаются в костлявую длиннопалую ладонь, тянущую к соседу тонкие паучьи пальцы.
Сверкнул оранжевый огонёк. Это сосед зажёг сигарету и остался покурить перед тем, как зайти в дом. Силуэт его не пугает. Он знает — это я. Он знает, что мне нравится гулять по ночному двору — прозрачные заборы-сетки не прячут жизнь от взоров соседей.
Ночь продолжала быть тихой и спокойной.
Ночное чудовище, не собирающееся пугать или вредить жертве, и жертва, которая не боится монстра. Два человека: один рассматривает ночной зимний пейзаж, другой вышел подышать свежим воздухом. Всего лишь два человека.
Ночь всё ещё тихая и спокойная. Лениво лают дворовые собаки, звенит висящая на стене бани «музыка ветра». Сидящая на крыше гаража кошка потянулась, показала длинные лапы с изящными коленями и спрыгнула во тьму. Далёкий гудок и чуханье поезда. Ничего необычного.
В эту ночь никто не боялся теней. Не кричал от ужаса, столкнувшись с притаившейся на соседском участке фигурой. Потому что в жизни всё намного спокойнее, чем в страшилках.
Возможно, реакция соседа на силуэт изменилась бы, брось он взгляд на моё окно. Он бы увидел стоящего у подоконника меня, который, разумеется, не мог в это же время чёрной тенью стоять у себя на участке.



Тень была большим полотенцем, которое я повесил сушиться ещё летом. Ночью ветер наконец сорвал его с верёвки и кинул на дерево.

@темы: прохладный сказ, произошедшее, жуть и страх

---

Ярко-синее небо, сверкающие в зимнем солнце чисто-голубые сосульки и искрящийся белый снег. Чистые морозные цвета. Непривычно светлые после дней (недель? месяцев?) под землёй.
Чем сильнее мороз, тем чище становятся краски. Такие неестественно насыщенные. Обманчиво жизнерадостные. Оттенки мороза — ловушка, заманивающая неосторожных жертв в лапы снега, льда и колючего ветра. Алмазы снега, игриво мигающие всеми цветами радуги. Прозрачные сосульки, приглашающие лизнуть ледяную поверхность.
И неосторожная жертва находится. Стоит невинной душе выйти из убежища, нарушить скрипом снега под ногами неестественную тишину зимней природы, как поднимается ветер. Ветер, царапающий кожу крошечными кусочками льда. Ветер, вымораживающий внутренности плохо одетой жертвы.
Такая она, красота снежной природы в -50.
В тот день Чернобог подготовил для нас испытание, из которого мы вернулись не теми, кем были... но действительно ли мы были собой перед началом испытания? Бесконечно тянущиеся однообразные тёмные дни под землёй. Безрадостные лица товарищей и командиров. Безнадёга, нет надежды выбраться отсюда. Мы верили — место заберёт нас.
Мы просыпались, прислушивались, засыпали. Спали мало, что не могло не отразиться на физическом и моральном состоянии. Десятки живых зомби, для которых явь и кошмарные сны слились в один эпизод, в один бред воспалённого сознания.
Попробуйте несколько часов подряд вслушиваться в мир. Он наполнен разными неприятными звуками, даже если в комнате тихо. Заглушённый расстоянием крик. Скрип стула. Гул самолёта или вертолёта. Обычные звуки. Но если вслушиваться в них каждый день, долгие месяцы, появляется ощущение ожидания. Ты застываешь и ждёшь. Звуки тоже застывают и ждут. Если потерять контроль над терпением, наступает паника, хочешь, чтобы произошло хоть что-нибудь, что нарушит ожидание. Но ничего не происходит. Тщетное ожидание продолжается.
Да, и перед испытанием мы перестали быть собой, обратились в теней — живущих в темноте хранителей звука.
Мне было лет 18-20. Нам всем было примерно столько. Это редкий момент, когда относительно чётко помню дату. Кем была жертва, попавшая в ловушку мороза? Наш товарищ, молодой паренёк, не успевший одеться потеплее. Командир неодобрительно покачал головой, товарищи смотрели с тоской — мы знали, что он уже не жив.
Привычный маршрут. Привычный длинный и холодный маршрут. Белизна окружающего мира бьют по лихорадочному сознанию, вытрясает все мысли. Тело двигается на автомате, но душа далеко отсюда: от снега, подземелья, страны и планеты в целом. Она далеко и вернётся нескоро, даже после того, как всё закончится.
Я знаю, что прошёл испытание холода лучше всех. Я родился со снегом и льдом вместо мяса, а после «экзамена» мороз окончательно принял человеческого сына. И знаю, кто не прошёл и стал жертвой. Мы все это знали.
Вы догадываетесь, как холод забирает жертву? Мозг паренька промёрз, превратился в глыбу льда. Он лежал в госпитале привязанным за руки и ноги — больной мозг заставлял конечности содрогаться. Перед концом он начал бредить: гладил оставшегося дома кота, просил умершую десять лет назад бабушку рассказать сказку перед сном. И в его воображении бабушка, судя по всему, ему отвечала.
Да, не было луж крови, вываливающихся кишок и гниющего заживо мяса. Не самая некрасивая смерть. Но смерть остаётся смертью, а мертвецы мертвецами независимо от их вида.
Откуда я это знаю? Потому что как раз это был не сон. Носите шапки в мороз.

@темы: произошедшее, жуть и страх, прохладный сказ

---

Маленький тихий город в маленькой республике в глубинке страны. Что было в нём особенного? Ничего. Только красивые старые здания и чистота на улицах.
Кажется, мне было лет 25, если это имеет значение. Родственники давно приглашали меня в гости на «историческую» родину, но я совершенно не горел желанием ехать в деревню. Но однажды мне захотелось сбежать в более тихое место.
В реальности деревня оказалась отнюдь не деревней, но самобытным посёлком. Построенные при императорах здания, тишина — не было даже машин — и неестественная синева неба. Утром оно становилось зеленовато бледно-голубым, днём окрашивалось в насыщенные оттенки аквамарина, а вечером и ночью становилось иссиня-чёрным.
Выйдите рано-рано утром на улицу, где нет фонарей. Дождитесь, когда небо начнёт светлеть. Примерно там так было. Всегда. Днём становилось немного светлее, но обстановка всё равно выглядела сине-голубой.



Может быть, длины лучей солнца не хватало дотянуться до крошечного города.У меня создалось впечатление, что о городе забыли власти, солнце, боги и силы природы. Он казался изолированным от мира, а мир был изолированным от города. Приятное место для тех, кому нужно подумать.
Но я приехал в неудачное время. Это странный город и проблемы его тоже были странными. Становилось что-то не так.
Всё началось с мертвеца. Найденного у входа в лавку с продуктами. Вспороли местного бомжа. Комки грязи и разорванные кишки набили живот, на стене виднелись кровавые полосы. Для маленького города, где все друг друга знают, убийство — нонсенс. Дело свалили на «бомжи переругались».
Как вы догадались, мертвецы на этом не закончились. Посиневшие, с трупными пятнами и перекошенными лицами. Сжатыми в кулаки и вытянутыми вперёд окоченевшими руками. С разорванными жилами, красноватые из-за крови и мяса, виднеющегося там, откуда содрали кожу. С оторванной нижней челюстью и буро-красными сгустками на месте выколотых глаз. С опавшей, размолотой грудной клеткой, липкой пеной вокруг рта, жёлтой комкастой массой на месте лопнувшей кожи.
Трупов было много, их находили каждое утро. Люди боялись выходить из дома, запирали двери и ставни на засовы. Из домов никто не пропадал, никто не ломился в жилища. Опасно было только на улице и только ночью.
Через неделю город сильно опустел. Бессменная синева неба уже не казалась безмятежной, но выглядела по-трупному бледно и жутко. Я не боялся гулять днём. Не верил, что убийцей был человек. Этот город не из этого мира, и мир отвергал его.
Почему я не уехал? У меня нет машины. И ни у кого в городе нет. А автобус ходит раз в две недели. И потому, что это тоже был всего лишь сон. Мне нравится спать. В моих сна мёртвых людей больше, чем живых.

@темы: прохладный сказ, крылья машин, жуть и страх

---

Мне было лет 12. Это было неспокойное время, но когда времена были спокойными? Нам пришлось бросить дом и отправиться искать новое убежище. От кого мы бежали? Я не помню. Возможно, ото всех. Люди тогда резко стали другими.
Мы добрались до дома, в котором раньше жил серийный убийца. Люди избегают таких мест. Считают их «нехорошими». Если им приходится там жить, они сваливают все проблемы на «плохую энергетику», приглашают экстрасенсов и попов. Поэтому мы и выбрали этот дом себе в убежище — никто не стал бы нас здесь искать. Или не решился бы зайти туда
На самом деле это был обычный дом, что снаружи, что внутри. Уродливые обшарпанные зелёные обои. Болотного цвета ковёр с красными полосами по бокам — раньше у многих такие лежали. Страшненькая, но крепкая советская мебель. Квартира как квартира.
Кроме одной комнаты. В которой маньяк убивал и потрошил жертв. Пол и стены выложены дешёвой белой плиткой — чтобы легче смывать кровь. Поднос с инструментами и засохшей на них кровью, каталки. Гадкая больничная обстановка. И свет. Яркий свет. Единственная яркая лампочка на всё жилище. Вы замечали, что при ярком освещении белая плитка смотрится особенно неприятно?



Мебели в доме было мало. Но самое гадкое — в нём не было кровати, матраса, одеял или других тряпок. У нас с собой их тоже не было — уходили в спешке, захватили только еду. Каталки. В квартире были только каталки. И лежащие на них пропитанные кровью матрасы, на которых умирали люди.
Мы вернулись в белую комнату. В ней воняло — в раковине валялись подгнившие и почерневшие кишки, которые мы не заметили при первом осмотре помещения.
Но нам было всё равно — сил хватило только на то, чтобы упасть на каталки и мгновенно заснуть. Я хотел попросить родителей выключить свет, но, если честно, мне было страшно остаться в темноте вместе с частями трупа.
Почему же мы не стащили матрасы с каталок и не убрали их в чистую комнату? Потому что это тоже был всего лишь сон.

@темы: прохладный сказ, крылья машин, жуть и страх

---

Мерзкое и неприятное время — когда непонятно, что делать и за что хвататься. Ходишь, как неприкаянный и нигде не находишь места. Такие дни особенно противны в солнечную погоду.
Солнце. Такое яркое и жизнерадостное. Висит в небе и издевательски светит полными красок жёлтыми лучами. Высвечивает и выставляет напоказ земную грязь, контрастирующую с чистотой неба. Ржавые гаражи. Коричневое месиво под ногами. Валяющийся мусор, пыльная одежда, рваные шапки. И яркое солнце.
Вы когда-нибудь обращали внимание на неестественность ясной погоды? Слепящий глаза свет, нависающие над головой груды многоэтажек и люди. Толпы людей. Идущие по своим делам и не замечающие сюрреалистичности открывшейся картины. Если от гнетущего света у тебя закружится голова, и ты упадёшь в размешанную человеческим потоком грязь, никто из них не придёт на помощь. Люди вроде и есть, но их нет. Как и солнца — оно светит, но вокруг становится темнее.



Какого возраста я был? Не знаю. Моё время течёт не так, как у людей. Мой год стоит их трёх. Иногда их день стоит моих трёх. Возможно, мне было семь лет. Возможно, двадцать.
Они жили рядом с гаражами. Летом, зимой. Сколько их было? Трое, престарелая пара и подруга старушки, потом приблудилась девушка лет шестнадцати. Зачем я приходил? За интересными историями из чуждого для меня мира.
Однажды я зашёл к ним, сразу после того, как они приняли девушку, а старушка слегла. Её старика нигде не было видно. Она заболела, подруга ухаживала за ней. Старушка лежала на грязном порванном матрасе и не шевелилась. Голубовато-бледная кожа, чёрные круги под глаза, заострившиеся скулы. Не нужно быть врачом — недолго ей осталось.
Мне стало неприятно. В воздухе пахло смертью — резкая приторная вонь, в книгах её описывают «сладковатой», но это не совсем так. На самом деле у смерти два запаха: зловоние гниющего трупа и зловоние умирающего. У гнили резкая вонь, вонь смертельно больных более обволакивающая и более удушающая, вездесущая. Тогда над гаражами висело зловоние умирающих. Я написал во множественном числе, потому что все четверо быстро умирали.
Я долго не приходил. Месяц, возможно, два. Когда я вернулся, живы были только подруга и девушка. Уличные больные люди — у них нет сил самим убрать трупы. Поэтому те лежали там же, рядом с гаражами.
Из старушки, казалось, выпустили воздух — она обмякла, за месяц гниения срослась с матрасом. Вытекшая из трупа жидкость окрасила ткань и траву под смертным ложе в тёмный цвет. От человека осталась только голова — держащийся на тощей шее череп с прилипшими к нему жидкими каштановыми волосами.
Якобы пропавший старик был там же, в тот раз я не заметил его, ибо матрас с ним прятался за остатками сломанного «ЗИЛа». Ног у дедка уже не было — они полностью ушли в обивку матраса, гнилое мясо и пух превратились в единый смердящий комок. Правая часть головы распухла, глаза вытекли. Тонкие высохшие руки держались за железяку.
Смотреть на трупы не слишком приятно, поэтому я перевёл взгляд на девушку. Смотреть на будущий труп тоже не слишком приятно — неестественная бледность, какая была у старушки перед смертью, висящая мешком кожа на ключицах, обтянутые истончившейся «шкурой» кости ног. Кости ног — потому что от самих ног мало что осталось.
Я рассмотрел картину смерти во всех подробностях, — мне помогло задорно светящее полными жизни жёлтыми лучами солнце. Но поразила меня не смерть, не болезнь. А трупы. То, что они срослись с матрасами. Всего два месяца назад были людьми, а сейчас лужи растёкшегося по пуху гнилого мяса.
Вы видели когда-нибудь сросшихся с тканью мертвецов? Нет? Я тоже не видел. Ведь это был всего лишь сон.

@темы: прохладный сказ, крылья машин, жуть и страх

---

Разные вариации написания одной ситуации.
№1
Была приятная осенняя ночь: ласковый ветерок из окна, плед на плечах, кружка горячего какао со сливками в руках. В наушниках играла тихая классическая музыка. Вообще ничего не предвещало.
Я задумался. Мне сложно фокусироваться на реальности, я то и дело «проваливаюсь» в мир фантазий. Этот случай не стал исключением.
Воспоминания о недавних приятных мелочах заполонили мою бренную голову. Это всё случилось полгода назад. Так близко и так далеко...
Но что-то мешало мне расслабиться и получать удовольствие от ленивого течения мыслей. Некая деталь ускользала от взора, оставляя ощущение неправильности моих воспоминаний.
Как это часто бывает, понимание, что именно не так пришло внезапно. И оно вызвало во мне ужас, страх перед величием и безжалостностью неизбежности. Панику — я не в силах контролировать абсолютно всё, я ничтожен и жалок перед Неизбежностью.
Ужасное понимание: с того приятного момента прошло не шесть месяцев, а два года! У меня нет слов описать, как сильно я не успеваю за временем. Это ли не кошмар?
№2
Поздний ноябрь. За окном ветер, вьюга, метель, пурга, буран, торнадо, смерч.
«Чертовски удачное время, чтобы разъебенить окна нараспашку, АХАХАХАХАХАХА!» — подумалось мне.
Огласив дом злодейским хохотом, я выполнил прихоть сиюминутного желания и остался один на один с влетающим в комнату дерзким снегом. Демонстративно завернувшись в плед и сев жопой к стихии, я налил себе в огроменную пивную кружку винища и въебал року в этой дыре — моей голове! Что это всё предвещало? Да хер его знает!
Превозмогая желание взять веник, изобразить, что якобы играю на гитаре, и проскакать по комнате как гитарист из «АС/ДС», я дал себе отвлечься.
Сразу потекли воспоминания — первая встреча вон с тем жанром, первое знакомство вон с той группой. Как недавно это было — всего год назад. Уже год знаю группу, а эти суки всё никак не выпустят новый альбом! А вдруг они сдохли? Не слежу я за жизнью музыкантов, даже по именам никого не знаю. Не знаю имени и отчества Аллы Борисовны, например.
Звук дёрнулся, снег перестал залетать в комнату, винище внезапно выдохлось, песня из рока резко превратилась в «Белые розы» — что-то было не так. Я застыл, боясь пошевелиться и разгневать наушники — они могли заменить «Белые розы» Басковым или «Элло» с их «оууууу ееее».
Мгновенно пришло знание — снять заклятие я могу, поняв, что в воспоминаниях не так. Я напрягся. Коты замяукали под дверью, снег закружился вихрем, «Белые розы» сменились «Миллионом алых роз».
Понимание не приходило.
Буран и смерч за окном утихли, вино превратилось в какао со сливками, соседи под аккордеон запели «Мурку».
Понимание не приходило.
Внезапно кончилась шоколадка, исчезло «ё» с клавиатуры, коты начали лаять. И тут я понял, что же было не так. Прошло почти четыре года, а не один.
«Пиздец», — меланхолично подумал я. — «Да и хуй с ним!» — ответил я самому себе и налил ещё винища.

@темы: произошедшее, прохладный сказ

---

У меня никогда не было ощущения «жизнь разделилась на "до" и "после"», о котором иногда говорится в книгах, рассказах. Но однажды, когда я не ожидал, это случилось. Жизнь действительно разделилась на «до» и «после».
Был душный летний день. Вы заметили — самые неприятные вещи случаются в яркие летние дни? Душные, нависающие над душой (какая ироничная тавтология!) дни. Когда день уже немного клонится к вечеру, ярко-голубое небо чуть наливается розоватыми оттенками и окрашивается в нотки сиреневого. Как не гармонирует эта яркая красота природы с пыльным серым камнем зданий! Есть в ярком дне нечто неестественное. Но люди проходят мимо и ничего не замечают. Совсем ничего.



Одним подобным невесомым днём жизнь застала меня за сложным вопросом: куда спрятать тело? Нет, вы не подумайте, убийца не я, но мой друг. Теперь вы понимаете, в какую сложную ситуацию я попал: я не могу открыто рассказать о проблеме, но не могу её игнорировать. Но не будем углубляться в подробности неприятного зрелища — трупа — лучше перейдём к более возвышенным вопросам: как мне теперь относится к другу?
Ведь он — убийца.
Да, посмотрим правде в глаза, мой друг — безжалостный кровожадный убийца. И решать его проблему предстоит именно мне. Он дал понять, что не будет участвовать в избавлении от тела. Почему же я иду навстречу этому мерзавцу и не сдаю его властям? Ответ прост: мой убийца-друг — кот.
— Ха! — воскликнете вы. — Это было предсказуемо!
Не спорю, но и я не собирался подать ситуацию так, будто выступление кота в роли убийцы — это интересный поворот. Действительно, преступление совершено против нескольких птиц и мышей, но от этого кровавое убийство не перестанет быть кровавым убийством. В этом и есть истинная цель моего письма.
Я не люблю людей именно за это — за бессмысленные убийства ради развлечения. Пока одно существо страдает и бьётся в агонии, другие смеются и радуются. За это я не люблю стаи тупых одичалых собак, которые рвут котов ради развлечения.
Но мой кот убивает птиц и мышей, тоже ради развлечения. Должен ли я не любить за это котов? Должен ли ценить жизнь птиц и мышей также, как ценю жизнь кошек, оленей, медведей? Я не нахожу ответа. Но нахожу бессмысленные смерти.

@темы: прохладный сказ

---

Крипипаста в скринах. Как атмосфера? Всё ли естественно? Какие пожелания (кроме выпить йаду)?

ГИГАНТСКАЯ картинка

Альтернативный источник ГИГАНТСКОЙ картинки

@темы: жуть и страх, прохладный сказ

---

Тихая летняя ночь. Расписанная под дерево лампа с коричневым абажуром озаряла комнату мягким тёплым светом.
Собаки давно легли спать, беспокойные соседи с появлением Луны скрылись дома. Птички заснули в пруду, рыбки заснули в саду. Тишина. Только старые часы с маятником (на самом деле, без) размеренно отсчитывали прошедшие секунды. Только тиканье и тишина. Тишина и тиканье.
Полумрак, ночь, тишина, часы... От этого веяло позабытым чувством ожидания возвращения домочадцев домой. Сидеть и вслушиваться, а не хлопает ли дверь подъезда, не доносится ли шарканье знакомых шагов. Я напряжённо вслушивался, кот напряжённо вслушивался, будто чувствовал мои эмоции.
Но сейчас не тот дом, не те коты. Никто не придёт.
Кроме ночного мотылька.
На принадлежащую часам монополию звуков неожиданно польстился мотыль. Шелест крыльев тяжёлого насекомого с лёгкостью заглушал скромное тиканье. Степенно размахивая крыльями, бабочка приземлилась прямо на край кружки с чаем и вызывающе уставилась на меня.
Я подул на мотыля, желая оспорить его права на мою кружку и согнать со столь удобной керамической поверхности. Мотыль проигнорировал, злые глаза насекомого смотрели на меня не отрываясь. Вообще, было бы странно, возьми глаз и внезапно оторвись от головы.
Я опять подул, мотыль недовольно пошевелил усами, потоптался на краю кружки, и... сиганул в чай. Я в ужасе уставился на бокал, не в силах поверить в реальность происходящего. Меня поразил бессмысленный поступок мотылька, его не то отчаянная попытка досадить мне, не до странная неуклюжесть.
Я мог бы спасти его. Просто подцепив чайный пакетик и вытащив мотыля. Но я этого не сделал, так сильно был ошарашен произошедшим.
Зачем он это сделал? Зачем сел на край? Это бесконечное стремление прыгнуть выше своей головы, давно планируемое самоубийство или несчастный случай? Что двигало мотылём, какие мотивы стояли за этим смертельным номером? Нет ответов. Но есть бессмысленные смерти.



Я немного успокоился, решил отвлечься от произошедшего и поиграть. Выбор пал на популярную яркую и красочную игру про карты. В который раз я старался выполнить поставленное программой задание? Но у меня не получалось, игроки неожиданно разыгрывали мощные карты, против которых у меня не было контроружия.
Задумавшись, как лучше изменить стратегию, я отпил чая...
Мертвец.
Первое слово, которое всплыло в голове вместе с глотком чая. Мотыль плавал в чае, боец, вступивший в неравную борьбу против водной стихии. А я отпил этой воды. Проклят ли я теперь? Настигнет ли меня кара за то, что я не спас мотыля?
Возможно, мы все глубоко прокляты мотыльками. Все беды и разочарования человечества — проклятие мотыльков, переданное нам через чай.

@темы: произошедшее, прохладный сказ

---

Самолёты сейчас гудят не так, как раньше. Раньше их практически не было слышно, сейчас же шум превратился в неприятный гул, от которого дребезжат окна. Кажется, что это свист падения.
В последнее время я всё чаще всматриваюсь в горизонт, боясь увидеть, как где-то вдалеке поднимается нечто. Не знаю, что именно там должно быть. Я надеялся, что ничего.
Но несколько месяцев назад я увидел это на горизонте — коричнево-красное пятно в небе, похоже на закат, но пятно это скрывается только ночью. На горизонте не как вдалеке, а как на другом конце города. Совсем близко.
Часть Пятна загораживал стоящий на холме за рекой заброшенный завод. В детстве нас пугали, что там живут озлобленные на людей роботы.
Постепенно это Пятно становилось всё больше и ближе. Соседи начали шептаться. Всем становилось интересно, как сейчас тем, кто живёт под Пятном. Из разговоров ясно, что они собираются поехать туда и посмотреть на него вблизи, но никто не решался. Каждый день они говорят о том, что нужно съездить в район под Пятном, но не едут.
А Пятно приближалось. Вот оно уже закрыло крышу завода. Стало интересно, если там действительно живут роботы, повлияло ли на них Пятно? Мне видится склад брошенной техники, пытающейся создать некое подобие сообщества без помощи человека. И однажды роботы выйдут из завода...
Вот Пятно коснулось реки, в воде видно его розоватое отражение. Ещё месяц, и оно доберётся до домов.



Когда я понял, что в этом есть нечто неправильное? Наверное, после реакции людей на появление Пятна. Словно они его всегда ждали. Боялись, но ждали, потому что знали — оно появится.
Или когда на меня напала гигантская нарисованная зебра. Пожалуй, именно в этот момент я понял, что мне всё снится.

@темы: прохладный сказ, крылья машин, жуть и страх

---

Мне лет 10-12, значит. Собрался местный клуб ставить какую-то крутую пьесу или спектакль в соседнем городе. Где остались сооружения со Средневековья: куски крепостей, дозорных башен, все дела.
Меня пригласили быть злым барином. Ух, насколько я не люблю всякие вот такие детские спектакли, но злым барином же. И в средневековом городе. К тому же, моего кореша-одноклассника тоже позвали. "И хочется, и Коля здесь" (с)
Одно большое НО: в том городке надо было жить, репетиции там же проводились. Подумал, что такое приключение раз в жизни и надо соглашаться. Жили мы там в нечто напоминающем лагерь. Кормили хорошо, клопов в матрасах нет — и то хорошо.
В свободное от репетиций время мы с корешом шароёбились по этим останкам средневековых зданий. Пугали друг друга призраками. Собирали народ, играли, что все эти дома — портал в мир мёртвых, и чтобы его открыть нужно собирать артефакты, которые тут же и остались с древних времён.
И ведь находили же! Кто иконку на цепочке, кто дешёвое кольцо с поддельным рубином. Вещи-то, ясен Ктулху, все новые, советские, но игре это не мешало.
И была там Башня. Её сторожила мерзкая вахтёрша: седые длинные волосы, злобный взгляд. Собственно, ничего примечательного в её внешности не было, но нам она не нравилась. Да, там сторожиха была только в одном здании.
Но нас эта ведьма не смущала, днём её всё равно там не было. Она сторожила только ночью. Но и днём Башня казалась жуткой, брошенной и злобной. И даже красующееся на стене слово "хуй" выглядело как-то робко и потерянно.
Однажды решили мы с корешом пробраться туда ночью. Суббота же, не будет её, ведьмы. Подходим к башне: светло-коричневое днём строение из крошащегося камня, полузакопанное в землю. Не знаю, почему мы называли это Башней, на подвал оно было больше похоже. Мне что-то стало неуютно, говорю, может, назад пойдём?
Кореш начал гнать и насмехаться, трусом обзывать. Пошёл он в Башню один — чтоб мне стало страшно в темноте стоять и пошёл следом. Я его жду. Не выходит. Зову. Не выходит. Открываю дверь — а на меня злобно смотрит старуха и спрашивает, чё мне надо. Говорю, что ищу кореша, он минут 15 туда зашёл. Отвечает, что не видела никого, она меня не звала, иди-ка я нахуй.
Как же так? Он прошёл мимо неё незамечанный? Да не, она всегда сидит у входа, а коридорчик там узкий. Обхожу Башню — может, кореш приметил сквозной ход, а теперь сидит там и ржот надо мной? Но нет, нет никого.
Иду в лагерь. Там тоже нет. Утром рассказал всё остальным друзьям. Пошебуршили, посовещались. Один местный завёл историю, что эта старуха детей крадёт, которые в её дежурство в Башню заходят. Крадёт и оставляет там. Оставляет себе как человеческое жертвоприношение.
Да, местные жители всё знают, но ничего не делают, ведь дети сами виноваты. Они нарушили Правила.
И что-то стало мне так тоскливо. Не страшно, не грустно, что я больше не увижу лучшего друга, а именно тоскливо. Будто сбылось какое-то древнее и нехорошее пророчество, про которое все старались забыть, но оно висело в глубине души Дамокловым мечом.
Я знал, что ничего нельзя сделать. Так было предрешено.
На репетициях теперь была неприятная атмосфера общей скорби. Не как после несчастного случая траур, а застарелая скорбь. Которую все старались скрыть за искусственным весельем, а теперь нет смысла притворяться.
Никто теперь не играл в портал. Зачем делать вид, что тебе весело? Взрослые больше не скрывали смысл постановки: не весёлая и жизнерадостная пьеса, но растянутый и гнетущий спектакль про унижение крепостных крестьян.
Всё неожиданно стало таким настоящим, будто жертвоприношение в виде мальчика дало нам Реальность.

После спектакля я просто уехал домой.

@темы: прохладный сказ, крылья машин, жуть и страх